У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
"Авантюра не удалась..."
четверг, 28 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Когда все решаешь, по-настоящему решаешь, все становится проще, различимее что ли. Теперь можно и оторваться. По полной.
Выхода нет. Наверное и не было. Была иллюзия.
Чудес не бывает. Да я и не жду.
Да, и еще: мне не жаль. "Я что-то не успел? Да и ладно".
Выхода нет. Наверное и не было. Была иллюзия.
Чудес не бывает. Да я и не жду.
Да, и еще: мне не жаль. "Я что-то не успел? Да и ладно".
среда, 27 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Всем, кто пришел - спасибо. Всем, кто не пришел - "фи!". Отдельное спасибо бывшему мужу за тонус, в котором он меня держал, ибо неизвестно было, кто кому и за что набьет морду, Хаску за то, что не дал исполнить мою мечту (а я ее все равно исполню) и Сенсею - за улыбку, цитаты, питие текилы напререгонки и слизывание соли с моей руки.
- Черт, ну почему, почему я нужен тебе всегда в такие моменты, когда я просто не могу остаться, почему ты не можешь предупредить о том, что я нужен заранее?.. Почему ты всегда так невовремя нуждаешься в спасении?
- А спасение всегда нужно невовремя. Да и я, знаешь ли, всю жизнь не к месту и не ко времени...
- Звони мне.
- Смысл? Завтра не наступит.
- Наступит. Звони мне. Звони мне всегда.
Все это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Я настолько омерзительна, что даже смерть меня избегает.
- Черт, ну почему, почему я нужен тебе всегда в такие моменты, когда я просто не могу остаться, почему ты не можешь предупредить о том, что я нужен заранее?.. Почему ты всегда так невовремя нуждаешься в спасении?
- А спасение всегда нужно невовремя. Да и я, знаешь ли, всю жизнь не к месту и не ко времени...
- Звони мне.
- Смысл? Завтра не наступит.
- Наступит. Звони мне. Звони мне всегда.
Все это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Я настолько омерзительна, что даже смерть меня избегает.
вторник, 26 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Ну все. Ушла пить. Главное, не перебрать сегодня...
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Э... Не стоит это дело мешать с большими дозами коньяка, как показывает практика. Ну, и наверное, вообще с большими дозами крепкого алкоголя. Впрочем, предполагаю, что проверю это сегодня с текилой. Или с виски. Но нужно быть сдержаннее, ибо, если произойдет что-то хорошее, то мой организм может и не принять в этом участия. Такие дела.
Да, я качусь вниз по наклонной. Я падаю. И мне нравится.
И вообще, несмотря на то, что Д.Р. только начался, а у меня уже похмелье, я собираюсь быть ослепительной. Да и похмелье-то несильное. И даже какое-то приятное, если вспоминать мои отходняки недельной давности. Я уже почти привыкла к тому, что мне постоянно плохо. То мутит, то проблемы со зрением, то ноги слабеют, то еще какая-нибудь херня.
Короче, настроение бодрое, идем ко дну.
Да, я качусь вниз по наклонной. Я падаю. И мне нравится.
И вообще, несмотря на то, что Д.Р. только начался, а у меня уже похмелье, я собираюсь быть ослепительной. Да и похмелье-то несильное. И даже какое-то приятное, если вспоминать мои отходняки недельной давности. Я уже почти привыкла к тому, что мне постоянно плохо. То мутит, то проблемы со зрением, то ноги слабеют, то еще какая-нибудь херня.
Короче, настроение бодрое, идем ко дну.
понедельник, 25 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
- А в чем причина твоей тоски?
- Знаешь, причин множество (перечисляю). Но мне совсем не больно. Мне - никак. Я видимо уже мертва. Смотрю на себя и испытываю к себе отвращение.
- Да я бы не сказал, что ты плохо выглядишь. Скорее наоборот.
- Завтра еще этот чертов день рождения. Так не хочу...
- Вот у меня тоже скоро день рождения. 19. А что такое девятнадцать? И не восемнадцать и не двадцать. Ни туда, ни сюда... А по цифрам вообще напоминает девяносто один.
После этого продолжать разговор в серьезном тоне уже не получилось. И не правда. Улыбка-то оказалась не без кота.
- Знаешь, причин множество (перечисляю). Но мне совсем не больно. Мне - никак. Я видимо уже мертва. Смотрю на себя и испытываю к себе отвращение.
- Да я бы не сказал, что ты плохо выглядишь. Скорее наоборот.
- Завтра еще этот чертов день рождения. Так не хочу...
- Вот у меня тоже скоро день рождения. 19. А что такое девятнадцать? И не восемнадцать и не двадцать. Ни туда, ни сюда... А по цифрам вообще напоминает девяносто один.
После этого продолжать разговор в серьезном тоне уже не получилось. И не правда. Улыбка-то оказалась не без кота.
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Я даже немного улыбнулась. И нифига не выспалась.
Хорошо, когда тебя понимают. Пусть понимающий и находится чуть ли не в другом мире.
Хорошо, когда тебя понимают. Пусть понимающий и находится чуть ли не в другом мире.
воскресенье, 24 мая 2009
23:53
Доступ к записи ограничен
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
- Слушай, ну ты в этом случае, в поисках спасения спасаешь меня. Парадокс?
Да ничего парадоксального. Мне просто отчаянно хочется быть нужной.
Да ничего парадоксального. Мне просто отчаянно хочется быть нужной.
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Конец света уже во вторник. Как же я не хочу, чтобы этот день наступал...
Идиотская затея с платьем. Что с пошивом, что с покупкой. Вызываю у самой себя лишь отвращение. Да и вообще, с чего мне все это вообще в голову взбрело - платье, чулки, шпильки? И сама затея с празднованием Дня рождения - идиотская. Еще один год в минус, невыносимое напоминание того, что ничего достойного так и не случилось, что ты по-прежнему не написал ничего гениального, не создал ничего прекрасного (Господи, да как вообще урод может создать прекрасное? Даже если я рожу ребенка, он будет уродом), ты по-прежнему никого не любишь и тебя не любят. Никто. И что самое чудное - дальше будет только хуже.
И вообще, мертвецы не отмечают дней рождения.
Черт, одиночество - отличный способ загнать себя вглубь своих комплексов.
Депрессия - отличный способ загнать себя вглубь наркозависимости. Или алкогольной зависимости. И вообще, любой зависимости. Нужно лишь найти, к чему привязаться.
Ждешь, что кто-нибудь позвонит, а звонит будильник.
Организм решил, что без тошноты может воспринимать только фисташковое мороженое и ананасовый сок. Иногда - соленую рыбу. Но очень редко. Кончик языка по-прежнему немеет.
Подарить бы себе на Д.Р. бутылку "Джека Дэниелса" и "золотую" дозу героина. Встретиться с приятелями, выпить виски, пообниматься. Поцеловать хоть кого-нибудь. Заняться с кем-нибудь любовью. С кем угодно. Просто - почувствовать себя живой напоследок. После прийти домой и овердознуться. По-моему, очаровательно - в день своего двадцатитрехлетия. Декаданс.
Писем хочу. Длинных имейлов о делах, лирике, погоде и чувствах. Но разве ж найдется такой идиот, что стал бы писать мне письма...
Идиотская затея с платьем. Что с пошивом, что с покупкой. Вызываю у самой себя лишь отвращение. Да и вообще, с чего мне все это вообще в голову взбрело - платье, чулки, шпильки? И сама затея с празднованием Дня рождения - идиотская. Еще один год в минус, невыносимое напоминание того, что ничего достойного так и не случилось, что ты по-прежнему не написал ничего гениального, не создал ничего прекрасного (Господи, да как вообще урод может создать прекрасное? Даже если я рожу ребенка, он будет уродом), ты по-прежнему никого не любишь и тебя не любят. Никто. И что самое чудное - дальше будет только хуже.
И вообще, мертвецы не отмечают дней рождения.
Черт, одиночество - отличный способ загнать себя вглубь своих комплексов.
Депрессия - отличный способ загнать себя вглубь наркозависимости. Или алкогольной зависимости. И вообще, любой зависимости. Нужно лишь найти, к чему привязаться.
Ждешь, что кто-нибудь позвонит, а звонит будильник.
Организм решил, что без тошноты может воспринимать только фисташковое мороженое и ананасовый сок. Иногда - соленую рыбу. Но очень редко. Кончик языка по-прежнему немеет.
Подарить бы себе на Д.Р. бутылку "Джека Дэниелса" и "золотую" дозу героина. Встретиться с приятелями, выпить виски, пообниматься. Поцеловать хоть кого-нибудь. Заняться с кем-нибудь любовью. С кем угодно. Просто - почувствовать себя живой напоследок. После прийти домой и овердознуться. По-моему, очаровательно - в день своего двадцатитрехлетия. Декаданс.
Писем хочу. Длинных имейлов о делах, лирике, погоде и чувствах. Но разве ж найдется такой идиот, что стал бы писать мне письма...
суббота, 23 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Тошнит. Постоянно тошнит. И мир очень неустойчив.
пятница, 22 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Преследует ощущение, что город мертв. Возможно, это оттого, что я брожу по городу ночами.
Хочется надеть платье, чулки, шпильки и выползти на улицу. Не знаю, нахрена. Хочется быть ослепительной, а получается только смотреть на мир расширенными зрачками и пугать людей легкой неадкватностью.
Когда я наконец-то сегодня приперлась домой, отец ужаснулся, обнял меня и сказал, что я выгляжу совершенно изможденной, опустошенной, выпотрошенной, что ли... Да, сегодня и я впрямь не дивно хороша. Да, ладно, к черту все это - я просто разваливаюсь.
Хочется надеть платье, чулки, шпильки и выползти на улицу. Не знаю, нахрена. Хочется быть ослепительной, а получается только смотреть на мир расширенными зрачками и пугать людей легкой неадкватностью.
Когда я наконец-то сегодня приперлась домой, отец ужаснулся, обнял меня и сказал, что я выгляжу совершенно изможденной, опустошенной, выпотрошенной, что ли... Да, сегодня и я впрямь не дивно хороша. Да, ладно, к черту все это - я просто разваливаюсь.
четверг, 21 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
- Зачем ты ей это советуешь? Она на него сядет.
- Как сядет, так и слезет. У нее горя от ума. Вот он ей лишнее и пообрежет. Ее самоторчание и самоотречение.
- Я не хочу, чтобы у меня убавилось ума!
- У тебя не ум убавится, а лишние мысли. Успокойся, все вернется, как только прекратишь его пить. Но ты на них взглянешь уже по-новому.
Ты обещал научить меня любить эту жизнь. Назло мне же, потому что я не хочу ее любить. Ты знаешь о том, что я тебе верю, ты знаешь о том, что ты мне нужен, ты знаешь слишком о многом - не знаю откуда.
- У тебя сильное имя, Ольга. И сама ты очень сильная женщина. И очень умная.
- Я устала, я так устала...
- Ольга, ты меня не слышишь.
- Нет, кажется, ты меня не слышишь. Я просто хочу сказать тебе...
- Я знаю, о чем.
- Просто поперек души.
- Знаю. Ты мне веришь?
- Верю.
- Если бы ты мне верила, то уже стояла бы в аптеке за тем препаратом, который я тебе назвал. Именно тот, потому что другие тебе нельзя. С твоими проблемами с психикой тебе их просто нельзя. И выпьешь его по той схеме, которую я назвал. И да, тебе будет плохо первое время. Но он выкинет из твое головы ненужные мысли. Я вот только после этого я буду с тобой говорить. Сейчас это бесполезно.
- Я верю. Я пойду.
- Так встань и иди.
- Хорошо.
Это было во вторник. Около часа ночи. Половина среды прошла в анабиозе. Вторая половина - в обнимку с белым другом. Ночь со среды на четверг - в борьбе со слабостью мышц и удушьем. Меня до сих пор шатает, у меня неустойчивый мир, но над этим миром я поднялась просто на головокружительную высоту. С этой высоты сильно тошнит.
Но я по прежнему тебе верю. Хоть у тебя и жестокие методы внушения. Хоть и в посмотренном вчера фильме мелькнула фраза: "Никогда не доверяй наркоманам".
- Как сядет, так и слезет. У нее горя от ума. Вот он ей лишнее и пообрежет. Ее самоторчание и самоотречение.
- Я не хочу, чтобы у меня убавилось ума!
- У тебя не ум убавится, а лишние мысли. Успокойся, все вернется, как только прекратишь его пить. Но ты на них взглянешь уже по-новому.
Ты обещал научить меня любить эту жизнь. Назло мне же, потому что я не хочу ее любить. Ты знаешь о том, что я тебе верю, ты знаешь о том, что ты мне нужен, ты знаешь слишком о многом - не знаю откуда.
- У тебя сильное имя, Ольга. И сама ты очень сильная женщина. И очень умная.
- Я устала, я так устала...
- Ольга, ты меня не слышишь.
- Нет, кажется, ты меня не слышишь. Я просто хочу сказать тебе...
- Я знаю, о чем.
- Просто поперек души.
- Знаю. Ты мне веришь?
- Верю.
- Если бы ты мне верила, то уже стояла бы в аптеке за тем препаратом, который я тебе назвал. Именно тот, потому что другие тебе нельзя. С твоими проблемами с психикой тебе их просто нельзя. И выпьешь его по той схеме, которую я назвал. И да, тебе будет плохо первое время. Но он выкинет из твое головы ненужные мысли. Я вот только после этого я буду с тобой говорить. Сейчас это бесполезно.
- Я верю. Я пойду.
- Так встань и иди.
- Хорошо.
Это было во вторник. Около часа ночи. Половина среды прошла в анабиозе. Вторая половина - в обнимку с белым другом. Ночь со среды на четверг - в борьбе со слабостью мышц и удушьем. Меня до сих пор шатает, у меня неустойчивый мир, но над этим миром я поднялась просто на головокружительную высоту. С этой высоты сильно тошнит.
Но я по прежнему тебе верю. Хоть у тебя и жестокие методы внушения. Хоть и в посмотренном вчера фильме мелькнула фраза: "Никогда не доверяй наркоманам".
вторник, 19 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Тишина. Она всегда в тебе. Тишина мертва. Ты глохнешь, когда переживаешь великие потери. Ходишь, пьешь водку, пьешь кофе, куришь, говоришь, даже поешь и, как ребенка, который никогда не родится, носишь в себе тишину. Свыкаешься. Но все, абсолютно все пространство она занимает тогда, когда темнеет, все укладываются спать, а ты остаешься метаться по пустой комнате и думать о том, к кому бы, куда бы… Тишина сводит тебя с ума. В тишине ты остаешься наедине с собой. Наедине с собой темно, стыло и пусто… Внутренняя чернота в совокупности с тишиной – коктейль почти смертельный. Как бутираты с алкоголем – результат всегда один. В такой тишине тебе уже все равно куда ехать, с кем быть, под чьи руки подставить лицо. Лишь бы теплая кружка – чай, кофе, глинт - неважно, теплые руки и… молчание. Молчание не то же, что тишина. Тишина оглушительна, молчание успокаивает. Главное, чтобы в этом молчании было понимание. Или хотя бы видимость понимания.
Кошка приходит, ложится неподалеку и каким-то хитрым способом кладет под подбородок все четыре лапы. Даже кошка не любит одиночества, что уж говорить о тебе. Особенно когда в душе чернота.
Лишь бы кто-нибудь, как-нибудь… Позвонил, пришел, написал, избавил тебя от следующей пустой ночи – ночи пустых асечных разговоров, ночи тридцати сигарет и взглядов на телефон. Каждое утро ты просыпаешься, и в тебе уже живет страх следующей ночи. Ты боишься этих одиноких ночей. Боишься сойти с ума, не выдержать и однажды проснуться уже не собой. Не тем, что ты есть, к чему ты привык, что ты любишь. Самое страшное – потерять себя.
Тишина. Ночь. Война с безумием. Стучишься во все окошки: в аське, на блогах и т.д. Бросаешь людям, почти незнакомым людям цитаты с привкусом любовной лирики и тебе уже совершенно неважно, что о тебе подумают. Упрямым рефреном в диалоге с когда-то близким человеком повторяешь одну и ту же фразу: «Помоги мне». А он удивляется – ведь ты раньше никогда не просила о помощи. И не знает, чем помочь. Впрочем, наверное, и нечем.
Сидишь, ждешь утра, пытаешься не сойти с ума, с надеждой смотришь на телефон. Пусть зазвонит, пусть кто-нибудь попросит тебя приехать. Неважно кто и неважно, что уже три часа ночи. Ты приедешь. Чтобы…
Просто выпить чаю, водки, сока, помолчать и ощутить прикосновение. Прикосновение не для утешения, а просто от того, что кто-то захотел к тебе прикоснуться. Просто так. Просто так теплее.
Кошка приходит, ложится неподалеку и каким-то хитрым способом кладет под подбородок все четыре лапы. Даже кошка не любит одиночества, что уж говорить о тебе. Особенно когда в душе чернота.
Лишь бы кто-нибудь, как-нибудь… Позвонил, пришел, написал, избавил тебя от следующей пустой ночи – ночи пустых асечных разговоров, ночи тридцати сигарет и взглядов на телефон. Каждое утро ты просыпаешься, и в тебе уже живет страх следующей ночи. Ты боишься этих одиноких ночей. Боишься сойти с ума, не выдержать и однажды проснуться уже не собой. Не тем, что ты есть, к чему ты привык, что ты любишь. Самое страшное – потерять себя.
Тишина. Ночь. Война с безумием. Стучишься во все окошки: в аське, на блогах и т.д. Бросаешь людям, почти незнакомым людям цитаты с привкусом любовной лирики и тебе уже совершенно неважно, что о тебе подумают. Упрямым рефреном в диалоге с когда-то близким человеком повторяешь одну и ту же фразу: «Помоги мне». А он удивляется – ведь ты раньше никогда не просила о помощи. И не знает, чем помочь. Впрочем, наверное, и нечем.
Сидишь, ждешь утра, пытаешься не сойти с ума, с надеждой смотришь на телефон. Пусть зазвонит, пусть кто-нибудь попросит тебя приехать. Неважно кто и неважно, что уже три часа ночи. Ты приедешь. Чтобы…
Просто выпить чаю, водки, сока, помолчать и ощутить прикосновение. Прикосновение не для утешения, а просто от того, что кто-то захотел к тебе прикоснуться. Просто так. Просто так теплее.
воскресенье, 17 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Люди слышат только то, что хотят слышать. Люди говорят слова. "Все слова - пиздеж" (Е.Летов). Это так, отступление. Выводы после вечерней прогулки. Тошнота.
Формула "и ты забудешь мой последний взгляд, но через сотни лет должна узнать мой голос" не срабатывает. Я не узнаю. Переспрашиваю. И радуюсь, радуюсь, безмерно радуюсь звонку. "Я позвоню тебе чуть позже" - говорят мне. И я отвечаю, что буду ждать. Половина пятого. Я жду. Кажется, это теперь мое новое увлечение: ждать, когда зазвонит телефон.
Душа поперек души. Ты мне нужен.
В компаниях, помещениях, прокуренных комнатах тошно. Хочется вырваться и бродить по городу - там воздух пахнет сыростью и тихо, так тихо. Надпись поперек моего лица несмываема. И ее прочли. Только вот на призыв вряд ли откликнутся. Но, по крайней мере, теперь есть хоть что-то. Ожидание. Оно тоже может быть целью.
Голова болит. Бессмыслица.
Формула "и ты забудешь мой последний взгляд, но через сотни лет должна узнать мой голос" не срабатывает. Я не узнаю. Переспрашиваю. И радуюсь, радуюсь, безмерно радуюсь звонку. "Я позвоню тебе чуть позже" - говорят мне. И я отвечаю, что буду ждать. Половина пятого. Я жду. Кажется, это теперь мое новое увлечение: ждать, когда зазвонит телефон.
Душа поперек души. Ты мне нужен.
В компаниях, помещениях, прокуренных комнатах тошно. Хочется вырваться и бродить по городу - там воздух пахнет сыростью и тихо, так тихо. Надпись поперек моего лица несмываема. И ее прочли. Только вот на призыв вряд ли откликнутся. Но, по крайней мере, теперь есть хоть что-то. Ожидание. Оно тоже может быть целью.
Голова болит. Бессмыслица.
07:00
Доступ к записи ограничен
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 16 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Судьба, придумай же что-нибудь хорошее. Ну?
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
В продолжение поста о тех, кого хочется подснять. Есть еще один тип людей, которых хочется подснять, но ты вообще не имеешь понятия о том, зачем тебе это нужно. То есть, тебе это в принципе не нужно, но вот что-то такое...
- Позвоните этому мальчику, не помню, как его зовут...
- Зачем?
- Не знаю. Пусть придет. Улыбается он хорошо.
А в целом в жизни творится черт знает что.
Лицо загорело. По очкам. В совокупности с вечными кругами под глазами смотрится волшебно.
Что-то должно случиться. Что-то должно произойти. Это точно.
- Позвоните этому мальчику, не помню, как его зовут...
- Зачем?
- Не знаю. Пусть придет. Улыбается он хорошо.
А в целом в жизни творится черт знает что.
Лицо загорело. По очкам. В совокупности с вечными кругами под глазами смотрится волшебно.
Что-то должно случиться. Что-то должно произойти. Это точно.
четверг, 14 мая 2009
20:12
Доступ к записи ограничен
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 13 мая 2009
У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Самый страшный невроз - это невроз пустоты. Как-то вот так.