У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Босиком по лужам, ливень, вино из горла, сыр. Невнятная еда из окрестных ларьков, эспрессо в кофейне (там я сижу такая же мокрая и босая - плевать).
Тепло и запах человека, неожиданно ставшего почти близким. Мои короткие коралловые бусики в его кармане - на удачу. Перед рассветом становится душно, я отклеиваю свое взмокшее плечо от его плеча и начинаю собираться домой. "Не тревожься, все будет хорошо" - говорю я, закуриваю, протягиваю ему остатки сигарет в пачке и ухожу - похмельная, с тяжелой головой и легким сердцем.
Я мощно постарела. Я перестала снимать мальчиков. Я начала ими заморачиваться.
А еще у меня наступила внезапная апатия.
Тепло и запах человека, неожиданно ставшего почти близким. Мои короткие коралловые бусики в его кармане - на удачу. Перед рассветом становится душно, я отклеиваю свое взмокшее плечо от его плеча и начинаю собираться домой. "Не тревожься, все будет хорошо" - говорю я, закуриваю, протягиваю ему остатки сигарет в пачке и ухожу - похмельная, с тяжелой головой и легким сердцем.
Я мощно постарела. Я перестала снимать мальчиков. Я начала ими заморачиваться.
А еще у меня наступила внезапная апатия.