У меня нет принципов. У меня есть только нервы.
Смутно вспоминаю вчерашние разговоры. Что-то о Бродском, что-то о Ницше, что-то о христианстве. А еще о том, что Сид Вишес зарезал свою подружку.

Кажется, я хорошо понимаю его теперь.